В «Метафизике нравов» Кант утверждал, что свобода – «это единственное первоначальное право, присущее каждому человеку в силу его принадлежности к человеческому роду». Благая жизнь в социуме, следовательно, невозможна без свободы. Однако здесь же, в «Метафизике нравов», Кант приписывает свободе и равенству известное тождество. Свободу он определяет как «независимость от принуждающего произвола другого».

О том, что речь в этом случае идет о равенства, можно заключить из следующего определения равенства Кантом: — это «независимость, состоящая в том, что другие не могут обязать кого-либо к большему, чем то, к чему он с своей стороны может их обязать, стало быть, свойство человека быть своим собственным господином».

Следует ли после этого утверждать, что благая жизнь — это исключительно свободная жизнь. И что понимать под свободой, если она так легко может быть заменена равенством? Исследования Ханны Аренд обращают внимание на тот факт, что в семье, например, в семейных отношения вопрос о свободе не ставится в принципе. В таком случае свобода вообще не е является универсальной ценностью, поскольку не может быть обнаружена в любой форме взаимоотношений между людьми и в любом сообществе.

Так в племенных сообществах или в домашнем быту факторы, определяющие поведение людей и их поступки —это не свобода, а жизненные потребности и забота об их поддержании. Можно в таком случае предположить, что любая совместна деятельность, требующая распределения и четкого закрепления ролей, обязанностей и ответственности, делая ставку на «эффект сплоченности», исключает свободу индивидуальных проявлений. Иное дело область политики. «Без политически гарантированной общественной сферы жизни, — пишет Арендт, — свобода не имеет простора для своего проявления.

Конечно, она может оставаться в людских сердцах — как желание, устремление, как надежда, но человеческое сердце, как известно, место весьма загадочное, и что там в нем творится — не докажешь. Свобода же как реальный объективный факт не существует в отрыве от политики, это две стороны одного предмета».

Действительно ли свобода, в смысле невмешательство других в личные дела каждого, т.е. как достижение личностной автономии, как свободы самой по себе, является ключевым и основным убеждением. Подобный отрицательно- изоляционистский (Ханна Аренд) подход к определению свободы ставит под сомнение, в частности, такой авторитетный исследователь, как Рональд Дворкин, склонный утверждать, что либерализм покоится на фундаментальной приверженности не столько свободе, сколько равенству.

Согласно его эгалитарному проекту свободы (такие, как свобода слова и собраний) ведут к достижению равенства в обязанностях и уважении. Их равное распределение является одним из этапов защиты равного распределения ресурсов, условий и заслуг. Особый статус, который приписывается этим базовым свободам в современных этических теориях, следует не из особой важности свободы, а скорее является способом выражения равной заботы и уважения.

Проблема, которая требует обсуждения состоит в следующем: в какой мере традиционные постулаты свободы, могут быть заменены ценностью равенства, ценностью, которая с трудом находит свое место в современных моральных теориях благой жизни.

Автор Пионткевич Лариса Юрьевна