Проблема морали и богатства
Сложное противоречие морали и личности существует еще с тех времен, когда первые люди начали собираться в общины. В те времена мораль выполняла функции социального регулятора и отводила каждому его роль, благодаря которой шанс выжить увеличивался.
К периоду античности проблемы социального регулирования общества были решены, но проблема природы человека, его культуры и смысла человеческого существования оставалась неразрешенной. Впервые над этим задумались софисты и в 5 в до н. э. мораль обрела совершенно иные функции. В своих исследованиях софисты поднимали проблематику заметной разницы между культурами, законами, взглядами и традициями на разных территориях. Они сопоставляли эту разницу с целью выявления лучшей. В дальнейшем эту идею развивали Сократ и Платон.
Далее вопросом человеческого бытия, правильности его поведения, при которой человек станет счастливым занимались такие известные философы как Аристотель, Эпикур, Сенека и другие, однако использование термина этика, как обозначения этой отрасли философии началось с Аристотеля. Итак вобрав в себя вопросы о представлении добра и зла, правды и неправды, справедливости и несправедливости мораль трансформировалась в отрасль философии под названием этика.
Этика являет собой силу, способную двигать человеческий прогресс за счет универсальности своего трактования, однако есть одно большое «НО» — именно за счет этой универсальности она стала оружием в борьбе против индивидуальности. «Только в XVII и XVIII столетиях мораль стала восприниматься в качестве способа решения проблем, возникающих из-за людского эгоизма, а содержание морали было приравнено по большей части к альтруизму. По- тому что в тот же самый период люди стали считаться созданиями, которые обладают по своей природе до вольно опасной мерой эгоизма». [1]
Одним из примеров конфликта этики и индивидуализма можно считать взаимодействие этики и экономики. Эта дискуссия правил общества и природы человека родилась во времена бартерных отношений, получила развитие вместе с возникновением монетаризма и усугубилась со становлением капитализма и рыночной экономики.
Богатство всегда давало индивиду свободу выбора, начиная с выбора в быту, заканчивая выбором в социальной среде. Человек, имеющий достаток всегда осуждался обществом, чьи правила так или иначе нарушал и имел для этого все ресурсы.
Если вспомнить мировой фольклор, для примера рассмотрим русские народные сказки, то образ бедняка всегда положителен, бедняк умнее благороднее и удачливее «глупого богача», который так или иначе лишится своих богатств, к радости читателя, который скорее всего будет чувствовать негодование и зависть к более зажиточному антагонисту.
Если внимательно прочитать цитаты богачей в любой из сказок, то можно услышать фразы такого типа: «Моему нраву не препятствуй!», «Хозяин всего голова!», « Только заикнись мне о деньгах…» Если проанализировать каждую из этих фраз, то можно увидеть личность, имеющую представление о ценности богатства и умеющую пользоваться этими деньгами.
В романе Дело Артамоновых[5] стереотип умного бедняка и богатого глупца почти удалось разрушить, но только наполовину – в книге указали индивида, владеющего богатством и рядом положительных качеств, но при этом этот индивид внутренне деградировал. Артамонов погибает раздавленным огромным котлом. Анализируя такой исход можно предположить, что из-за раннего сиротства и нелегкой жизни у Максима Горького[3] с детства сложилось такое отвращение к тем, кто был гораздо более обеспеченным, чем он.
Проведя параллель между смертными грехами в христианстве и пирамидой Маслоу, можно увидеть следующую картину:
Чревоугодие и похоть являются физиологическими потребностями в еде и сексе, далее следует потребность в деньгах как в факторе обеспечения безопасности и гордыня как следствие успеха(потребность в признании).
Три же последних можно наблюдать в новом завете. Иисус отказал богатому юноше в наставничестве из-за его высокого достатка, но при этом он не предпринял ни одной самостоятельной попытки заработать независимо от его божественного отца. [4]
Рыночная экономика и мораль
«По мере того, как продукция выходила за пределы дома и становилась на службу безличному капиталу, мир работы становился все более оторванным от всего, что, с одной стороны, связано лишь с биологическим выживанием…» Аласдер Макинтайр[1]
Из первой части стало понятно, что мораль это регулирующий фактор. Набор добродетели из античной и христианской философии, имеющий тенденцию превращаться в стереотипы и позволяющий замыкать личность в их оковы. На данном этапе будет рассмотрена жизнедеятельность личности в условиях кризиса морали и развития рыночной экономики.
Рассматривать эту ситуацию стоит с простого примера: какой бы вы купили фотоаппарат:
А) имеющий разнообразие функций, включая функцию подводной съемки, противоударный и непотопляемый имеющий качественное ПО, гарантирующий вам, при наличии умения фотографировать ряд шедевральных снимков, но разработанный инженером с упрямым даже злобным характером, эгоистом, атеистом, алчным человеком который считает каждый заработанный цент и ненавидит негров, мусульман, цыган детей и собак.
Б) не имеющий ничего вышеперечисленного, но разработанный добрым христианином-филантропом, раздающим все свои деньги в воскресенье под церковью, активно защищающим негров, мусульман и цыган, семьянином с двенадцатью детьми и сворой собак, но при этом ничего не смыслящим ни в инженерном исскустве, ни в программировании.
Естественно будет выбран первый вариант, что говорит о том, что социум уже давно нацелен на получение результата своей работы и в случае, описанном выше вы, за заработанные деньги хотите получить хороший гаджет и получать удовольствие от использования, а инженер хочет получить ту же материальную награду за свой физический и интеллектуальный труд. Получается, что в 21 веке людям гораздо интереснее набор профессиональных качеств, а не его взгляды на мир.
А. А. Гусейнов в книге Мораль и рынок замечает, что мораль дает человеку осознание собственного достоинства, по которым его может оценить социум. [2] Поднимаясь по пирамиде Маслоу можно заметить, что признание есть одной из потребностей, которая раскрывает человека как личность, но еще не дает возможности раскрыть его индивидуальность. Для полного раскрытия себя, как существа свободного, личность постигает науку или занимается искусством или бизнесом.
Касательно рынка Гусейнов также замечает, что рынок, как социальный институт, является высоким завоеванием цивилизации, сферой дисциплинирующей человеческую страсть к наживе и способной дать толчок человека к умственному и духовному развитию. По мнению Гусейнова признание роста благосостояния как одной из добродетелей вынуждает признать рыночную экономику самым эффективным средством достижения этой добродетели. [2]
Из вышесказанного следует, что рынок, как сфера деятельности человека, не только диктует новое, напротив рынок реформирует старое. Под давлением рыночной экономики в человеке проявляются новые добродетели такие как желание развиваться, упорство и стремление, креативность и творчество. Постепенно стираются из памяти стереотипы о бедняке и богаче. Но при этом рынок и его мораль уравнивает индивидов, но уравнивает на старте, а не заковывает в цепи стереотипов.
Новая мораль рынка больше не станет хулить за бессердечность или алчность, напротив холодный расчет и желание получить еще больше. В условиях жесткой конкуренции индивид начинает использовать мораль в своих целях, как например ювелирный бренд Bulgari, отдающий от продажи колец по 100 евро на помощь детям. Таким образом компания получила позитивную огласку и колоссальный доход, а 600 тысяч детей будущее. [6] Вот такие они, глупые и злые богачи.
Получается, что только сквозь тысячелетия человек обрел свободу и смог подчинить мораль рынку и рынок морали. Добродетели, буквально давившие свободу смогли найти свое функциональное использование и заняли свое место среди сфер услуг, а сферы услуг начали служить обществу.
Дай человеку рыбу и он будет сыт целый день, дай ему удочку и он попросит червей. Посоветуй ему наловить рыбу и он, проклиная жадность отказавшего ему, либо пойдет просить удочку у другого, либо займется делом.
